svetlost. Я же, как всегда, не задирала голову, а разглядывала то, что находится на уровне моих глаз. Я не очень понимаю, как Пекин собирается через два года принимать Олимпиаду (кстати, у них там на каком-то шоссе стоит счетчик, отсчитывающий дни, часы, минуты и секунды до начала игр), потому что по-английски не говорит практически никто. И если в случае с таксистами это, при наличии путеводителя и двуязычной карты, не так страшно, то в ресторанах приходится туговато. Мы жили в пятизвездочном отеле, там персонал, разумеется, был способен объясниться по-английски, но если я выдавала им какой-нибудь вопрос или задачу посложнее, то ответом мне были милая улыбка и стеклянные, непонимающие глаза. Возможно, в каких-то случаях меня прекрасно понимали, но намеренно включали дурачка - я заподозрила это при общении с топ-менеджером одной местной типографии, который живо поддерживал беседу, когда речь шла о форматах, прогонах и особенностях печатных машин, но немедленно тупел при общих вопросах о налогах, стоимости жизни в Китае и т.п. Что такое квадратный метр жилой площади, я ему объясняла минут пять - мой шеф возжелал узнать, сколько стоит квартира в Пекине... Еще к вопросу о пропасти между Китаем и западной цивилизацией, которую Китай, на мой взгляд, не спешит преодолевать: проходит мимо нашего стенда на ярмарке мальчик, кладет передо мной буклетик книжной ярмарки в Гонконге, которую было бы весьма полезно посетить, потому что большинство китайских типографий сосредоточено именно там и в Шанхае. А теперь внимание - даты выставки: 29 декабря 2006 - 1 января 2007 г. И кто из европейцев (не говоря уже про русских) к ним поедет, спрашивается?
langobard в прочитанных мной незадолго перед отъездом путевых заметках отмечал обилие работников там, где вполне можно было бы обойтись одним или двумя, поэтому неудивительно, что и я обратила на это внимание. В сетевом ресторане, где приготовление божественной утки по-пекински поставлено на поток, вокруг нашего столика вилось, наверное, человек шесть официанток. Не успевал кто-нибудь из нас отпить чаю из чашки, они уже подбегали и подливали. На ярмарке напротив нашего стенда был стенд "Молодой гвардии"; там произошла какая-то неразбериха с вывесками, сначала ее пришли и поменяли на вывеску "Эксмо", потом обратно на "Гвардию"... и всякий раз менять вывеску приходило пятеро китайцев, просто таки как в том анекдоте про милиционеров и лампочку - двое карабкались вверх по обеим сторонам стремянки, еще двое стремянку держали, пятый, видимо, отдавал ценные указания. Очень мне понравилась реклама курьерской службы UPS на каком-то здании - семь бегущих друг за другом китайцев, которые передают друг другу конверт с логотипом UPS, как на эстафете. По-моему, очень точная метафора - скажем, в нашей рекламе DHL фигуририруют в основном фуры в забытых Богом уголках России... А вот на упомянутой выше типографии, которую мы осмотрели, я лишних людей не увидела - у машин стояли 15-18-летние мальчики и девочки (скажу честно, несколько олигофренического вида), и каждый был занят своей операцией. Самым большим потрясением для меня стали, как ни странно, маленькие дети. Я уж не знаю, экономят ли китайцы на памперсах, или не надевают их из-за жаркого климата, но большинство детей в районе года (т.е. те, кто еще не просится на горшок) одето в штанишки с дыркой между ног. И мальчики, и девочки. Соответственно, они этими голыми попами садятся и на землю, и на асфальт, и в далеко не стерильные коляски, туда же, видимо, и писая. Детей на улицах не так много; беременных я видела только в районе рынка Ясё, как ни странно - в количестве трех человек.
На центральных улицах и в парках - запредельно чисто, просто вылизано, ни плевка, ни окурка. Вокруг трущоб, на торговых улицах, у рынков - картина прямо противоположная, хотя уборщики с метлами и совками-коробками ходят повсюду. С известной китайской привычкой сплевывать на землю мы столкнулись два раза - когда таксист, который вез нас на Стену, выехав из Пекина, немедленно открыл окно и смачно сплюнул за борт, и в аэропорту, когда уборщик плевал на эскалатор...
* * *
На торговой улочке за площадью Тянь Ань Мэн на коленях, наклонив головы, стоят двое - молодые, очень красивые парень и девушка, лет 14-16. Перед ними - развернутый свиток с крупными каллиграфическими иероглифами. Люди толпятся вокруг, читают, качают головами, дают им деньги, они благодарят, кланяясь в землю. "Монтекки! Капулетти!" - почему-то мелькает у меня в голове. Нет, скорее всего там написано что-нибудь стандартное - "родители умерли, нас осталось пятеро, помогите, чем можете..."
